Когда-то давным-давно я работал на одной из первых в Москве радиостанций ФМ-диапазона. Ее давно не существует, но я вспоминаю о ней с нежностью – вряд ли у какой станции в ту пору была фонотека более разнообразная, как стилистически, так и хронологически. Именно благодаря ей и родилась тогдашняя моя авторская передача, завершавшая вещание недели: ровно в 23-00 воскресенья я садился к микрофону и говорил: “Добрый вечер, в эфире программа “Свободный полёт”.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ВСЕГДА СЛЕДУЕТ

музыка и кино в самых разных форматах и жанрах

В рамках программы, для начальства позиционировавшейся как джазовая, возникали самые неожиданные треки: довоенные записи великого блюзмена Роберта Джонсона чередовались с фолк-авангардом Дмитрия Покровского, а минималист Антон Батагов соседствовал с акустическим гитаристом Лео Коттке. Хорошее было время.

Почти четверть века спустя “Свободный полёт” вновь продолжается, теперь – в сетевом воплощении. Я не перестал слушать музыку в самых разных формах ее воплощения, не изменил ни компакт-диску, ни виниловой грампластинке (и даже компакт-кассете): по мне, музыка, как дух, парит, где хочет. Что до кинематографа, то и ему я не изменил – более того, каждый год я делаю все новые и новые открытия, обнаруживая пропущенные чудеса и диковины. И бога ради, не стоит считать меня высоколобым снобом, адептом колумбийского прог-рока и финского артхауса: по мне, Джим Джармуш ничуть не хуже Мартина Скорсезе, а Depche Mode могут оказаться радикальнее раннего немецкого фри-джаза. Всему свое место, а его хватает на всех.

И чтобы не тянуть, вот вам самый что ни есть свежий пример: премия “Грэмми”. В принципе, серьезные меломаны давно списали ее со счетов, считая парадом амбиций и коллекцией продаж. Все так, все правда, и тем не менее заглянем в номинацию лучший рок-альбом – ее выиграли американцы Cage The Elephant со своей работой Tell Me I’m Pretty, четвертым по счету; альбом целиком я не слышал, но сингл Pretty (и одноименный клип) более чем впечатлил меня.

Казалось бы, ничего особенного, и разложить трек по составляющим, выяснить, что у кого заимствовано, довольно несложно – но не хочется. Почему? А потому что вокалист Мэтью Шульц сделал без привлеченных сил (разве что с режиссером только) то, для чего французскому артисту Woodkid в свое время понадобилась Исландия, киты и русский манекенщик Матвей Лыков.

У Мэтью, как и у Лыкова, довольно инфернальная внешность, и как у Woodkid, необычный тембр голоса. Более того, и музыка у группы Cage The Elephant достаточно необычная, как и у Woodkid, но если француз играет на поле между намеренной поп-составляющей песни и радикальной художественностью визуального ряда, то Шульц и его соратники густо замешивают в одну гремучую смесь альтернативный рок прошлых десятилетий, наследие глэма и даже кантри-рок, в то время как режиссер американского клипа работает на психоделическом поле, но не всерьез – все время чудится то кукиш в кармане, то закадровый хохоток.

И это очень хорошо. Почему? Да потому, что, во-первых, и в лауреаты “Грэмми”, как выясняется, попадают вполне приличные ребята, а во-вторых, благодаря этому мы узнали необычную и очень обаятельную группу, а заодно и Woodkid вспомнили.

Значит, все в порядке – и “Свободный полет” продолжается.