Пианиста и аккордеониста Гила Голдстайна в джазовых кругах знают
и ценят. Правда, это скорее реноме профессионала, а не слава артиста:
он записал три исторических альбома с гитаристом Пэтом Мартино
перед тем, как последний после операции на мозге полностью потерял
память (и позднее «вспомнил всё», или, точнее, феноменально научился
всему заново), и это Голдстайн «был там», на фестивале в Монтрё
в 1991 году, когда Майлз Дэвис давал фактически свой последний
концерт.
Но немногочисленные собственные проекты Голдстайна (всего восемь
дисков за тридцать лет) особого интереса не вызывали. Альбом «Под
луной Руссо», вне всякого сомнения, должен изменить такое отношение:
это opus magnum, плод творчества не столько ремесленника, сколько
настоящего художника. Достаточно сказать, что в мини-оркестре,
созданном по образу и подобию Кэпитол-нонета Майлза Дэйвиса 1949
года, вместо ударных, только перкуссия — конги Дона Элиаса. Аранжировки
для суперзвездной команды импровизаторов (трубач Рэнди Бреккер,
саксофонист Крис Поттер, явно заменяющий покойного Майкла Бреккера,
певец и бас-гитарист Ришар Бона, вибрафонист Майк Мэйниери плюс
струнное трио «Зебра») превратились почти в невообразимый симбиоз
«холодного» вест-коуста 50-х и джаз-рока Пасториуса/братьев Бреккер
— иногда в границах одной композиции («Boplicity/Some Skunk Funk»).
Если бы я был членом американской академии звукозаписи, я бы, по
меньше мере, номинировал этот диск на «Грэмми».
Vladimir Danilin
«Get Happy»
Evergreen/One Records
Михаил Грин, продюсер фестиваля «Джаз в саду «Эрмитаж», начинает
раскручивать не только певицу Анну Бутурлину, но и других артистов
своей антрепризы, в первую очередь пианиста/аккордеониста Владимира
Данилина, которому в прошлом году исполнилось 60 лет. Первый проект
с участием Данилина вышел восемь лет назад (и сразу же заработал
титул «альбом года»), но фактически единственный отечественный
джазовый аккордеонист был в том проекте первым среди равных, «Get
Happy» — настоящий его бенефис.
Как и его младший заокеанский коллега Гил Голдстайн, Данилин тоже
аккордеон надолго отставил. Но Голдстайн это сделал потому, что
в 70-е подобный звук легко было получить при помощи синтезаторов,
а Данилин — потому, что тогда, когда он начинал, баян и аккордеон
у нас в России считались чуть ли не главными его (джаза) врагами.
Несмотря на международную моду (от танго Астора Пьяццолы до ретро
немецкого «Quadro Nuevo»; на аккордеон переходят даже саксофонисты
— француз Michel Portal, немец Rudiger Carl), у нас, однако, настоящих
джазовых аккордеонистов/баянистов не прибавилось. Тем более возрастает
ценность альбома нашего юбиляра. «Бенефисный» диск записан самыми
разными составами и состоит, за одним-двумя исключениями, из классического
бродвейского репертуара. Все составы звучат одинаково стильно благодаря
аккордеону Данилина — легкому, свингующему, эмоционально открытому.
Без постмодернистской иронии «Quadro Nuevo», но и не без острых
намеков — например, откровенной «резкости» там, где пелись бы слова
«Давай, пой аллилуйя и будь счастлив до Судного дня!».
Stefon Harris
«African Tarantella (Dances with Duke)»
Blue Note
Дюк Эллингтон — паук? Да, если верить подзаголовку седьмого (с
1998 года) диска молодого вибрафониста Стевона Харриса «Африканская
тарантелла — Танцы с Дюком». Тарантелла, напомню, танец итальянского
происхождения, движения которого имитировали реакцию человека на
укус ядовитого паука — тарантула. Как ни странно, но этот «сюжет»
идеально вписался в «готический» романтизм, и этот фанк или рок-н-ролл
19-го века (на 6/8) стал таким же «местным колоритом» Италии, как
и, скажем, песня венецианских гондольеров — баркарола. Музыкант
с академическим образованием по классу ударных инструментов, Харрис
переоркестровал две биг-бэндовые сюиты Дюка Эллингтона –«Новоорлеанскую»
и «Королевскую» (для правящей британской королевы). И Эллингтон,
и Харрис — с севера США, поэтому Новый Орлеан, воображаемая колыбель
джаза, для них такая же экзотика, как для москвича Сочи или Херсон.
Харрис и не пытается воспроизвести раскрепощенность парадов по
улице Бурбонов — «Бурбон-стрит» или куртуазность «Одного лепестка
розы». Харрис интерпретирует Эллингтона по-своему: вместо красочного
джаз-оркестра — небольшой камерный состав с текучим, как у Гэри
Бертона, вибрафоном, колоритной маримбой и небольшой струнной группой.
Только тромбонист Стив Турре играет характерно эллингтоновским
«звуком джунглей». А в своих «Гарднер-медитациях» (посвящение бостонскому
музею изобразительных искусств) Харрис дает понять, что тарантелла
— это просто танец, говорят, служивший противоядием против укусов.
Various Artists
«Enjoy Jazz»
Jazz’n’Arts records
Enjoy Jazz — сравнительно новый джаз-фестиваль. Он проводится
на юго-западе Германии (земля Баден-Вюртемберг) с 1999-го года
под лозунгом «Jazz und Anderes» («Джаз и все такое»). Компиляция
из студийных записей музыкантов, выступавших в прошлом году в Гейдельберге
и Маннгейме — это преднамеренная эклектика, от фонового smooth
jazz’a, который по идее годится только в качестве фона по радио,
и канадского рэппера родом из Сомали до классиков современного
мэйнстрима и артистов фирмы ЕСМ. Пожалуй, ценность этой компиляции
(и подобных ей), кроме чисто сувенирной (для тех, кто там был)
— не столько эстетическая, сколько познавательная. Как иначе поклонники
легкой музыки узнают, что за пределами попсы существует, в том
числе, минималистская импровизация — и на электронных инструментах
(дуэт Kieran Hebden-Steve Reid), и на акустических (цюрихский ансамбль
Ronin с клавишником Ником Бертчем, которому прочат славу если не
Терри Райли, то Кита Джеррета), и электрогитарный пост-джаз-рок
международного берлинского трио Johnny La Marama, и ЕСМ-овская
эстетика польского квартета Томаша Станько, и швейцарско-голландской
вокалистки Susanne Abbuehl, и актуальное направление в академическом
аутентизме — приправлять старинную музыку пряными, как бы джазовыми
импровизациями (Rolf Lislevand). Главное, продюсерам сборника Enjoy
Jazz удалось преодолеть ведомственные барьеры, в смысле — легально
собрать под одной крышей артистов, по жизни связанных контрактами
с конкурирующими фирмами — например, немецкими ENJA и ECM.
Billy Strayhorn
«Lush Life»
Blue Note/EMI
Ровно 40 лет прошло со дня смерти пианиста и композитора Билли
Стрейхорна, но его имя все еще неразрывно связывается с Дюком Эллингтоном,
как доктора Ватсона — с Шерлоком Холмсом. Стрейхорн еще в школе
сочинил целое музыкальное ревю, а в 1938 году послал одну свою
мелодию знаменитому Дюку и был тут же принят на работу в оркестр,
в котором проработал до конца жизни. За эти годы он так вжился
в роль второго Эллингтона, что никто не мог отличить, какая часть
той или иной сюиты кем сочинена. Разве что по части красивых мелодий
Билли Стрейхорн явно превосходил самого мэтра — от игривой песенки
«Satin Doll» до баллады «Lotus Blossom». Американская телекомпания
PBS показала в феврале с.г. фильм «Lush Life» («Яркая жизнь»),
в котором играют и поют суперзвезды джаза — квартет саксофониста
Джо Ловано с пианистом Хэнком Джоунсом, вокалистка Дайанна Ривз
и молодой пианист Билл Шарлап. А также бывший рокер Элвис Костелло,
исполняющий балладу «Blood Count» («Анализ крови»), сочиненную
уже неизлечимо больным композитором. Впрочем, большое разочарование
ждет задумавшихся над тем, а кто на этом диске исполняет знаменитые
позывные «Часа джаза» с Уиллисом Кановером» (на чем воспитывалось
три поколения музыкантов везде, где не глушили «Голос Америки»).
Композиции «Take the «A» Train» на диске нет! По американским законам
заниматься государственной пропагандой внутри самих США запрещено.
«Голос Америки» вещал только за рубежами, и песенку про маршрут
нью-йоркского метро на родине Стрейхорна до сих пор знают гораздо
меньше, чем в остальном мире.