Своя РУБАХА l #10/2003

Елена САВИЦКАЯ

ЗВЕЗДА ПО ИМЕНИ «Ю-ПИТЕР»

ДЛЯ ВСТРЕЧИ С ВЯЧЕСЛАВОМ БУТУСОВЫМ Я СОБРАЛАСЬ ЕХАТЬ В ПИТЕР, НО НЕОЖИДАННО ГЕРОЙ ДАННОЙ ПУБЛИКАЦИИ САМ ПОЯВИЛСЯ В МОСКВЕ. ХОТЯ, ВПРОЧЕМ, ПОЧЕМУ НЕОЖИДАННО? В АВГУСТЕ НОВЫЙ ПРОЕКТ БУТУСОВА “Ю-ПИТЕР” ВЫПУСТИЛ ДЕБЮТНЫЙ АЛЬБОМ, НА ОСЕНЬ НАМЕЧЕНЫ ПРЕЗЕНТАЦИОННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ И КОНЦЕРТЫ...

И все же некий ореол таинственности, сложившийся в последние годы вокруг личности Бутусова, заставил поподробнее расспросить о том, чем занимается и чем живет сейчас экс-лидер культовой группы русского рока «Наутилус Помпилиус». К счастью, Вячеслав оказался человеком весьма общительным и дружелюбным и ответил не только на вопросы о своем сольном творчестве, но и об эпохе «Нау».

Вячеслав, в последнее время вы как бы находитесь в тени, редко даете интервью... Это принципиальная позиция?

Это плоды долгих трудов, и отсутствие лишнего внимания меня вполне устраивает. Да, я знаю, что сложилась такая легенда: с Бутусовым общаться невозможно, он отказывается разговаривать с прессой... Отчасти ко мне просто увял интерес — я ведь не какая-нибудь одиозная личность, постоянно мелькающая на виду у всех. А давать пищу для желтой прессы опасно. Ибо эти ребята начинают трепать нервы близким... Моя мама, например, очень расстраивается, когда читает обо мне всякие страсти-мордасти, а я в ответе за ее моральное состояние. Так что это всего лишь самозащита.

Но информационный вакуум порождает разнообразные слухи, в том числе о том, что вы ушли в религию...

Я не понимаю этой формулировки. Что значит «уйти в религию»? Принять сан, стать отшельником. А все остальное, что называется институтом религии, — всего лишь нормы внутреннего свойства, связанные с тем, насколько человек соблюдает элементарную сдержанность в нашем неспокойном мире.

И все-таки — вы религиозный человек?

Нет, я верующий. В этом есть определенная разница.

А как вы относитесь к тому, что некоторые музыканты выносят столь интимные темы в массы? К примеру, Константин Кинчев...

Я уверен, что нельзя манипулировать этими вещами, потому что они очевидны и всем понятны. Зачем кричать о том, что и так должно быть ясно? Выступать в качестве ментора тоже ни к чему. Относительно Кости Кинчева могу сказать, что он глубоко убежден в своих взглядах и намерениях. Ему точно не нужно, чтобы к нему приходили паломники, которым он будет читать проповеди. Он не ерничает и, в общем-то, никому ничего не навязывает, просто общается на концертах с близкими по духу людьми.

А вы в своем творчестве этих тем впрямую, в лоб не касаетесь.

В лоб — не считаю себя вправе. Есть же первоисточники — читайте. А я могу только передать свое ощущение на определенном уровне. Мне, например, интересно знать, почему по писаным законам не все происходит, а происходит по неписаным.

И вы это ощущаете на себе?

Да. Последнее время очень сильно. Но пока человечество не придет к определенному уровню развития или, по крайней мере, не приостановит процесс деградации, отдельный человек не сможет постичь эти законы. Есть вещи, которые не дано понять, но им нужно довериться.

А как узнать, что им можно доверять?

У вас, как у женщины, должен быть развит особый дар — интуиция. Мужчинам сложнее, но и они способны чувствовать на интуитивном уровне. По крайней мере, я могу отличить, когда у меня легко на душе, а когда тяжело. И если тяжело, значит, что-то не так. Я бы вообще хотел доверять только этому чувству, а для этого нужно побольше прислушиваться к себе.

От этих эзотерических материй хотелось бы перейти к музыке и поговорить о группе «Ю-Питер». Когда и как она появилась?

Это произошло в октябре 2001 года. Поначалу мы решили объединить усилия с Георгием Каспаряном (экс-гитарист «Кино»), с которым до этого уже сотрудничали. Нам хотелось собрать нормальную концертную команду. В качестве барабанщика пригласили Женю Кулакова («Пойманные муравьеды»), убедившего нас с первой же репетиции. Клавишник и духовик Олег Сакмаров, одно время игравший в составе «Наутилуса», последнее время работал в «Аквариуме». Их репетиционная база находится рядом с нашей, так что однажды он просто зашел к нам в гости и предложил свою кандидатуру. Ну и я — пою и играю на бас-гитаре. В 2002 году с концертами объехали всю страну, сейчас планируем новый тур.

На чьи стихи написаны песни альбома «Имя рек»?

Полностью на мои.

А с Кормильцевым сейчас не сотрудничаете?

С Кормильцевым ведем переговоры. Думаю, сотрудничество возможно. Илья сейчас занимается книгоизданием. Мы с ним расходились, сходились, высказывали друг другу различные претензии... Но никакого жесткого противостояния не было. Когда люди давно знакомы, им иногда нужно друг от друга отдыхать.

Альбом показался мне предельно спокойным по эмоциям...

Мне бы хотелось верить в то, что это произошло. Моя задача была умиротворить свои сумбурные чувства. И я насильственно заставлял себя извлекать из текстов эмоциональные моменты. Альбом должен был быть бесстрастным. Без лишнего накала, без крайностей. Я от этого устал. Я хотел почувствовать, что могу остановиться, оглянуться и понять, в чем же все-таки дело.

В 2001 году, когда уже было заявлено о «Ю-Питере», вышел альбом «Звездный падл» под шапкой «Вячеслав Бутусов и музыканты группы «Кино». Почему вы решили выпустить сначала его?

Это вообще другая история. Грубо говоря, весь период между «Наутилусом» и «Ю-Питером» представляет собой ряд совместных проектов. Два диска мы выпустили с Георгием Каспаряном, он тогда тоже был таким «неприкаянным», в основном сидел в студии. В 1997-м был издан совместный альбом «Незаконнорожденный...», а на «Звездном падле» я, по сути, выступил только как приглашенный вокалист.

На «Падле» довольно необычный материал — песни Евгения Головина. Было желание записать мэйнстримовый альбом?

Песни Головина исполняют «Браво», А.Ф. Скляр, «Центр»... Вообще, Евгений — удивительный человек: сделав очень много значительного, он остается в тени, а на это нужно большое мужество. Георгий вынашивал этот проект года три. Попыткой сделать что-то коммерческое я бы этот альбом не назвал — ни я, ни Каспарян в этом смысле люди не прагматичные.

С кем записывался ваш первый сольный альбом «Овалы» (1998)?

Это единственная полностью сольная работа. Конечно, в ней поучаствовали некоторые музыканты, которые просто не сумели пройти мимо студии «Добролет», потому что люди собираются там не только для работы, но и ради общения. А поскольку «Овалы» выдержаны в эдакой инфантильной эстетике, то там все было дозволительно. Была потребность создать такой вот «детский праздник». Потом начал выступать с концертами — сольно, под акустическую гитару.

К «Deadушкам» (альбом «Элизобарра-Торр», 2000) вы обратились по примеру БГ?

Нет, ведь это была не серия ремиксов, как у Гребенщикова, а абсолютно новый материал. И к «Deadушкам» я решил обратиться не как к модным востребованным музыкантам, а как к старым знакомым — по группам «Авиа», «Странные игры», «Игры». Просто сегодня они занимаются электронной музыкой.

Вернемся тогда к распаду «Наутилуса». Вы сказали, что конфликта с Кормильцевым не было. Может быть, были разногласия с другими музыкантами?

Конфликт возникает, когда люди друг друга не понимают. А у нас все понятно было давно. Рутинный производственный процесс стал привычкой, люди приходили и уходили, группа превратилась в артель. Для меня это стало невыносимо.

Но многие поклонники восприняли роспуск «Наутилуса» как трагедию...

Вот это страшное дело — утилитарный подход. Ведь это всего лишь игра, как говорят представители шоу-бизнеса. А жизнь — она на ступеньку выше по уровню взаимоотношений между людьми. Относясь к игре, как к жизни, фаны вкручивают себя в конвейер шоу-бизнеса, становятся винтиками в этом процессе. А этого делать не надо.

Как вы сейчас оцениваете решение о роспуске «Наутилуса»?

Я считаю, что это надо было сделать раньше, но мне, как всегда, не хватило решительности и, видимо, веских аргументов. То, что было создано в период становления «новой волны» (то есть в начале 80-х), и носило узконаправленный характер, должно было завершиться с окончанием этого периода. Тем не менее, мы двигались по накатанной дорожке и вынуждены были стать просто концертным коллективом.

Зачем же вы тогда, переехав в начале 90-х в Петербург, восстановили «Наутилус», распавшийся в Свердловске в конце 80-х?

Все по той же причине — инертность. Конечно, у меня было желание сделать новый коллектив. Собственно, он таким и был, ведь музыканты сменились. Но к тому моменту я уже оброс какими-то контрактными отношениями, люди ждали продолжения, и их настойчивость перевесила. И я решил — ну ладно, пусть будет «Наутилус».

Вы, кажется, первым из свердловских рокеров переехали в Петербург. Почему именно этот город?

Точно не знаю, кто уехал первым, может быть, и я. Причем в Питере я оказался случайно, по знакомству. До этого я больше года околачивался в Москве — «околачивался» сказано, конечно, с иронией, в том смысле, что я не являлся жителем Москвы, а был, что называется, лимитчиком.

Питер как-то повлиял на ваше мировоззрение?

До сих пор влияет. Я стал более сдержанным и осторожным. Есть там какая-то строгость, заложенная глубоко-глубоко.

Вы архитектор по образованию, а из архитекторов у нас вышло довольно много музыкантов. Как вы считаете, почему?

Потому что архитектурное образование дает широкий культурный кругозор, большой объем знаний. За шесть лет учебы в Свердловском архитектурном институте я не почувствовал особой установки на дипломный проект, акценты постоянно менялись. Люди там подбирались сообразительные, талантливые. Вспоминаю это время без ностальгии, но с очень теплым чувством. Никакого давления на нас не было. Первый концерт «Наутилуса» состоялся, естественно, в институте. Мы тогда работали в жестком формате художественной самодеятельности. До нас дошли примеры записей из Питера и Москвы, и начались первые эксперименты.

Почему именно «новая волна»?

«Новая волна» была ровесницей моего студенчества. Я, как и многие мои друзья, любил Led Zeppelin, но играть «волну» было актуальней, да и интересней. Привлекал и «гламурный» визуальный ряд, и специфика аранжировок. Довольно лаконичное звучание, минимализм в музыке были мне внутренне близки, как в живописи была близка графика (я являлся тогда большим поклонником Дюрера, Босха).

Кстати, а обложки альбомов вы никогда не пробовали оформлять?

Я к каждому альбому рисовал несколько своих вариантов, но ни один из них не прошел. Наверное, потому, что у выпускающих лейблов были свои дизайнеры и им надо было чем-то кормиться.

Грим и прочий «гламур» — это тоже часть игры?

Да, такая псевдоромантика. Я называю это периодом павлинизации. По тому времени это был, конечно, эпатаж, хотя сейчас эпатаж измеряется совершенно другими категориями

Почему в 90-е из песен «Наутилуса» исчезла социально-политическая подоплека?

Она иссохла сама по себе. Мы же не политики — постоянно об этом талдычить. Наши интересы лежали в другой области. В 80-е мы тоже не были особо политизированной группой, просто молотили все подряд. Если это воспринималось как «голос поколения» — это говорит об общем уровне поколения. Мы же подходили ко всему довольно безответственно — обычное молодежное баловство.

Существует такое понятие, как свердловская школа. Каковы ее характерные черты?

Свердловским музыкантам всегда была свойственна повышенная ответственность и организованность, в отличие от более демократичной Москвы и особенно Питера. В Свердловске все курировалось обкомом комсомола, что не могло не накладывать отпечаток на эстетику. Взносы, собрания, исключения-включения... Иногда все это было серьезно до гротеска. Если брать музыку, то в основном тогда играли «тяжеляк». Социологи связывают это с близостью «Уралмаша». Поначалу «Наутилус» выделялся из плеяды хард-роковых групп, но потом все вылилось в среднестатистический мэйнстрим. Среди своих личных пристрастий хочу отметить группу «Урфин Джюс» — я был ее ярым поклонником, если такое определение вообще ко мне применимо. «Трек» — они играли в необычайно жесткой эстетике. Вокал Анастасии Полевой меня совершенно потряс — я не мог поверить, что это поет девушка.

Кстати, Настя исполняет вашу вещь «Снежные волки». А еще для кого-то вы писали песни?

Нет. И эту песню я для нее не писал специально, просто она ее взяла. А в первоначальном виде ее исполняла моя вторая дочка.

Я знаю, что вы пишете какую-то таинственную книгу. О чем она и когда будет издана?

Это перманентная книга, она без начала и конца. Как ее читать — непонятно. Поэтому я ее пока не издаю.

В последнее время вас привыкли видеть с сединами, а теперь у вас снова темные волосы. Сменили имидж?

Это называлось пергидрольная обработка волос. Одно время я ходил лысым, потом у меня был сложный период отращивания волос. «Ежик» для меня был невыносим. И мне кто-то ради шутки предложил обесцветить волосы. Жуткая процедура. А теперь я снова потемнел. n

14 апреля 2002 года, в день своего рождения, Ричи Блэкмор впервые дал концерт на российской земле в составе своего проекта Blackmore’s Night Творчество коллектива вдохновляется европейским средневековьем и Возрождением, каждое их выступление — своеобразный спектакль, в котором музыка, сценическое действо, костюмы и декорации работают на создание возвышенного и притягательного образа. Спустя всего лишь полтора года Blackmore’s Night, недавно выпустившие четвертый студийный альбом «Ghost Of A Rose», вновь выступят в России на радость многочисленным поклонникам. Концерты состоятся в МДМ 10 и 11 октября (организатор — JSA).

Группа O'TRAVA, исполняющая качественный поп-рок с влияниями «новой волны» и глэма 80-х, недавно выпустила на лейбле Extraphone свой дебютный альбом «Приходи». Встречу основателей коллектива Сида (вокал, гитара) и Ватсона (вокал, музыка, тексты) можно считать случайностью, а можно — закономерностью: они столкнулись в коридорах студии, где оба работали. Пригласив опытных музыкантов, ребята записали альбом, который получился веселым и бесшабашным, но в то же время заставляющим задуматься — ведь группа в своем творчестве выступает против наркотиков.

Грядущее в ноябре двадцатилетие группа «Крематорий» решила отметить выпуском альбома «Rock-n-roll». Абсолютно новым диск назвать нельзя — ведь песни были сочинены Арменом Григоряном и записаны с двух микрофонов на магнитофон «Юпитер» еще в начале 80-х годов. Выпущен альбом не был, а пленка отправилась на хранение... на дачу. Недавно крематорцы переслушали ее заново и, будучи удивлены «совсем не детским профессиональным уровнем материала», приняли решение о цифровой реставрации записи. В тех же местах, где магнитный слой осыпался, «Крематорию» пришлось восстанавливать треки «вживую» с максимальным использованием аутентичных инструментов (бас-гитара Iris, пустые бутылки и др.). Результат — настоящий, живой и хулиганский рок-н-ролл, превосходно передающий атмосферу московского андеграунда 80-х.